автор: shi-chan
переводчик: Ekaterinazoi
беты: Hamaji и GrayFess
название: Nine Lives
перевод названия:Девять жизней
пейринг/персонажи: Какаши/Ирука
рейтинг: PG
Жанр:Angst/Drama
Предупреждения: смерть персонажа
дисклеймер: Все герои принадлежат Кишимото, ни автор ни переводчик материальной выгоды из произведения не извлекаем.
разрешение автора на перевод: получено.
ссылка на оригинал: http://www.fanfiction.net/s/2052791/1/Nine_Lives
статус: Закончен.

Девять Жизней

Они говорят, что смерть приходит однажды.

Но я могу поспорить с этим утверждением.

Я умирал много раз.

В первый раз я встретил его, когда он довольно грубо задел меня плечом на улице. Отчасти в этом происшествии была и моя ошибка, но разве можно что-либо разглядеть перед собой, когда у тебя в руках целая гора книг? В то время мне было девятнадцать или двадцать лет, не помню точно. Вместо того чтобы извиниться, а то и просто безмолвно исчезнуть с моего пути, он весьма грубо высказал свое мнение о некоторых шиноби, застрявших в штабе. Я выслушал его спокойно - после того, как вот такие эгоистичные дзёнины позволяют себе нелестные отзывы в адрес более слабых соратников, волей-неволей научишься игнорировать их грубость. Но тогда его слова жгли, словно яд. В тот момент я умер в первый раз…

Формально мы даже не были знакомы, но я всегда уважал его, как профессионала. Он стал для меня примером силы и выдержки настоящего бойца. Наступил очередной сезон, когда дзёнины формировали новые команды, беря под опеку выпускников академии. Тогда нас и представили друг другу, он подарил мне равнодушный, холодный взгляд. Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы остаться спокойным и не показать, как сильно ранило меня столь предвзятое отношение. Мгновение - и я понял, что умер снова.

Моим основным источником доходов являлось преподавание в академии, штаб стал очень неплохой возможностью собрать необходимую сумму денег на непредвиденный случай. Я - шиноби, а шиноби не питают иллюзий, какой им отпущен срок жизни. Думаю, многие назвали бы желание собрать деньги на будущие похороны извращением, но никто, кроме меня не знает об этом. Он совершенно не изменился. Мы встречались в штабе, когда он приходил сдавать отчет об очередной выполненной миссии. Не играет роли, будь миссия одиночная, или же для всей команды номер семь. Его улыбка всегда была полна сарказма, а взгляд колюч. Ему нравилось дразнить меня, устраивая шоу перед работниками штаба. Но сколько я ни думал о причинах, такой незамутненной, холодной ненависти к себе, докопаться до истины мне не удалось. Перед глазами настойчиво маячило одно воспоминание, поднявшееся из глубин памяти.

***

Тихий весенний вечер. В офисе тишина, как будто минуту назад тут и не было столпотворения. Все, начиная от работников штаба и заканчивая специальными дзёнинами, с нетерпением ждали, когда можно будет, наконец, разойтись по домам. Я уже закончил работу и неторопливо убирал папки в ящик стола, когда услышал, что в помещение кто-то вошел. Он пришел с отчетом о вчерашней миссии, приближаясь к моему столу с ленивой грацией хищника. Я оторвался от укладывания папок в стол и перевел взгляд на отчет.

- Я позабочусь об этом, - утомленно пробормотал я, кивая на документ, и взял ручку.

- Естественно позаботитесь – это ваша обязанность.

- Ваша правда…

- Похоже,– проверка отчетов – единственное, на что вы способны.

Услышав эти жестокие слова я умер в третий раз.

Но было время, когда вместо горькой обиды в разговорах с Какаши, я чувствовал раздражение. Стоило хотя бы вспомнить наш спор о назначении команды номер семь на чунинские экзамены. Мы повздорили с ним, как мальчишки. Все вышло так нелепо! Его решение было безумством! Чистым самоубийством! Я тоже, хорош… Давно надо было привыкнуть к тому, что мои студенты, словно птенцы, рано или поздно вылетят из гнезда. Но назначать столь неподготовленных детей на чунинские экзамены было верхом недальновидности. Так я думал, когда отчаянно спорил с Хатаке под насмешливым, всё понимающим взором Сандайме. Закончив свою обвинительную речь в адрес гениального дзёнина, мне пришлось встретиться с взглядом его пылающего гневом прищуренного серого глаза.

- Теперь они - мои солдаты, а не ваши ученики. Академия для них уже в прошлом.

Слово не воробей, вылетит - не поймаешь. Ощущение полной беспомощности заполнило разум, осознание собственной слабости и ненужности горьким ядом плеснуло в сердце. Он сумел унизить меня всего одной фразой, так, что захотелось слиться с окружающей средой и никогда не вспоминать об этом позоре. В конце концов, он был прав. Дети выросли и добились определенных успехов, стоять на пути их дальнейшего развития… Не желая еще больше позориться перед Какаши, я постарался пойти на попятную и перевести разговор на другую тему. Моя уловка не осталась незамеченной, что он и показал немедленно самодовольной ухмылкой.

- Вы в этом ничего не понимаете, - улыбаясь, протянул Хатаке. Мне нечего было ему возразить, поэтому я промолчал, глядя в удаляющуюся спину гениального ниндзя. Ветер легонько трепал его вздыбленные серебристые волосы. А когда я собрался уже уходить, он повернулся.

- Вы никогда их не поймёте. Такому, как вы, это недоступно. Не знаю, сколько времени прошло. Я честно пытался понять значение его вскользь брошенных слов. Возможно, прошла вечность, а может быть, всего одно мгновение… Не знаю. Не представляю, что именно он хотел этим сказать. Зато прекрасно помню, как умер, глядя ему вслед.

Время не стояло на месте. Пролетали дни, заполненные работой и домашними проблемами. Мне пришлось признать, что дальше дурачить себя не имеет смысла. А в данном конкретном случае - и вовсе вредно. После очередной стычки с ним, я понял, что влюбился. Безнадёжно, глупо – влюбился. Глубоко внутри, я знал это с самого начала. Мои чувства вспыхнули не случайно, они прошли долгий путь с нашей первой встречи с Какаши. Вспышки неконтролируемой ярости в общении с ним - не что иное, как страх. Я боялся его силы и восхищался ей одновременно. Боже, до чего же нелепая ситуация. Глупость с моей стороны? Да. Море патетики? Да. Грустно? В полной мере! У меня вся кровь отхлынула от лица, когда я увидел Куренай, тащившую полумертвого Какаши в госпиталь. Видеть его в таком состоянии было так больно, словно кто-то вогнал в сердце острый нож. И я в очередной раз умер, неподвижно просидев у его постели целую ночь.
***
В деревню вернулась Тсунаде. Проверка внеплановых контрольных, реорганизация работы в штабе, наверное, самое утомительное дело, которое мне приходилось выполнять. Пришлось работать сверхурочно, успевать обрабатывать документы в несколько раз быстрее, чем обычно. К концу той недели я чувствовал себя, как выжатый лимон. Всё изменилось, как только Наруто, слопав очередную порцию рамена сообщил, что Какаши пришел в сознание. Не в силах сдержать сорвавшееся в безумной гонке сердце, махнув рукой на проверку тетрадей, я помчался в госпиталь. И чуть ли не сразу пожалел об этом порыве…

- Прошу, избавьте меня от вашего присутствия. Мне хватило головной боли от Наруто.

Я не знал, как реагировать. Чтобы в очередной раз не выставить себя дураком, вежливо поклонился, и, пожелав ему скорейшего выздоровления, ушел домой. Той ночью меня прорвало. Выпуская на волю отчаяние вместе со слезами, я искал причину его ненависти… В очередной раз задавал себе вопрос - могло ли быть иначе? Сжавшись под одеялом в пустой, холодной постели я мучительно умирал….

Всем известно, как Какаши обожает игнорировать моё присутствие в радиусе действий его шарингана. Он никогда не смотрит на меня, если в этом нет острой необходимости, такой, например, как сдача отчета. Наши глаза встречались не больше, чем на несколько секунд. Но и за это короткие мгновения мне удалось разглядеть в них вихрь бушующих эмоций… Жажда, голод, отчаяние, интерес… И – восхищение? Я тонул в этом море и ни капли не жалел. Но однажды я поймал его пристальный взгляд, длившийся чуть больше секунды. Взгляд, длинною в вечность. Растерявшись, под пристальным взором серого глаза, я умер.

А сейчас меня, раненого на миссии, несут в госпиталь. И я, чтобы не провалиться в темную бездну беспамятства, вспоминаю те дни…

Задание наша команда выполнила, но в середине сражения все пошло кувырком, в результате чего меня и ранили. В Коноху меня внесли на носилках и сразу же отправили в госпиталь. Где, как я надеялся, меня обязательно спасут. Чувствую, как Тсунаде-сама прижала ладонь к моей развороченной груди, блокируя кровотечение.

Но даже Тсунаде-сама не бог…

Яд, попавший в кровь, медленно разъедал её, она перестала свертываться. Никакое медицинское джутсу, или переливание спасти не могло. В общей сложности, по прогнозам Хокаге, жить мне осталось не больше недели. Четверо суток из отведенного срока я провел в больнице под неусыпным надзором медперсонала. На пятый день врачи успокоились и перестали мелькать перед глазами.

Я лежу на больничной койке, чувствуя себя до ужаса слабым и смертельно уставшим. А за окном разыгралась настоящая буря, дождь хлещет, как из ведра.

Дверь со скрипом открывается, повернув голову, я вижу Какаши. Он в два шага оказывается у постели аккуратно придвигает, стоящую у кровати табуретку и, как будто неуверенный в том, что делает, медленно садится. Не вижу его лица, все вокруг размыто, только глаза.… Один темный, как вечернее небо, другой алый, как кровь. Я впервые думаю о том, что желание умереть - не такая плохая идея…

- Я услышал о том, что случилось, - хрипло сказал он, уставившись на меня.

- Несчастный случай. Такое случается каждый день.

- Вы были небрежны.

- Зато спас две жизни.

- Этого не должно было случиться.

- Я не хотел чувствовать себя бесполезным.

- Кто вам сказал, что вы бесполезны?

- Вы, - спокойно ответил я, – вы всегда унижали меня, говоря, что от меня нет никакого проку.

- Я не виноват, что вы попадались мне под руку в не самые лучшие периоды моей жизни.

- Зачем оправдания? Вы просто ненавидите меня.

- Ты умираешь!

- Я знаю, - тихий шёпот в ответ.

Всё. Нет больше сил держать глаза открытыми, предметы в палате стали нестерпимо яркими. Я закрываю глаза и радуюсь тому, что не вижу, как кружится потолок.

- Ирука! – его голос дрожит, я чувствую, как он порывисто берет мою руку в свою. Хорошо… Так хорошо мне не было уже очень давно, я расслабляюсь и больше не прячу улыбки.

- Всё нормально… Я счастлив.

- П-почему?! – открываю глаза и ловлю его испуганный взгляд.

- Потому, что я сам выбрал, как умереть, - слова сами срываются с губ, – на этот раз причина моей смерти - не ты…

В последний раз закрываю глаз, но ни о чем не жалею. Я знаю, что больше никогда не увижу плывущие по небу белые облака. Не услышу топот детских ног в коридорах родной академии. Не узнаю, как сложилась судьба прошедших чунинские экзамены. Не узнаю, влюбится ли в будущем Саске в Сакуру. Не увижу, как Наруто станет Хокаге… Но сейчас я уверен… Как и раньше…

Я люблю Какаши.

И, как бы ни было больно, теперь я знаю… Он любит меня.

Они говорят, что смерть приходит однажды.

Но для меня это - ложь.

Потому, что я умер все девять раз.
Конец.